интервью для историко-литературного журнала СТРАННИКЪ

- Вы были сельским священником, хотелось бы больше узнать о жизни сельских пастырей. Расскажите о своем личном опыте.

 - Время, когда я служил в селе, для меня было, конечно, с одной стороны – временем тяжелым, а с другой – радостным. Я тогда не представлял, какие проблемы есть у священника городского, какие трудности есть у архиерея. Я не ценил того, что было тогда у меня. Это время было  началом моего священнического служения. Я очень жалею о тех ошибках, которые сделал, когда был молодым священником. Я излишне строго относился к своим пасомым, много с них спрашивал. Это, конечно, мой грех, что я не был по-настоящему добрым пастырем. В прошлом не ценил время, которого было у меня в избытке, иногда не знал, чем себя занять, слишком мало читал, недостаточно и плохо молился. У меня тогда было мало опыта священнического, не было опыта служения, но время было, конечно, замечательное – мирное, тихое, спокойное.
           Я служил в Подмосковье, в селе Голочелово. До этого села нужно было сначала ехать от Москвы на электричке, на автобусе, потом идти пять километров пешком, из которых 2,5 километра, по бездорожью. Дорога занимала около 5 часов. Сейчас я  до Смоленска добираюсь за это же время.

 - Каково Ваше отношение к сельским священникам?

 - К сельским священникам я отношусь с большим уважением. Мне кажется, что сельские священники (я – увы! – был другим человеком) – люди очень добрые. Сельским священникам не нужно никуда спешить, у них мало народа, зато они могут уделить время любому приходящему, поговорить с ним, выслушать его. Я жду, когда смогу посетить сельские приходы, посмотреть, как живут сельские священники на смоленской земле. Это своего рода возвращение в мою молодость, в начало моей священнической жизни.

- Считаете ли Вы, что священник должен стремиться уехать из села в город, что село может быть лишь только вехой на жизненном пути?

- Я думаю, что настоящий священник должен стремиться к небу. Он должен свидетельствовать о Христе, чтобы помочь своим прихожанам, своим духовным чадам войти в Царство небесное. Был такой замечательный пастырь отец Павел Груздев, который часто повторял: «Сиди, лягушка, в луже, чтоб не было хуже». Священник должен служить там, где начал свое служение. Конечно, иногда есть нужда в изменении места службы по решению священноначалия, но самому стараться переехать, если не случилось чего-то экстраординарного, ни в коем случае нельзя.

 - Прежде чем задать вам этот вопрос, я должен извиниться, поскольку он касается вашего вдовства. Каково было Вам поднимать на ноги четырех детей, будучи приходским священником? Откуда Вы получали помощь? Были ли люди, которые Вам помогали?

 - Поднимать детей мне было не так тяжело, как могло бы быть, потому что у меня было много помощников. Одна женщина посвятила себя моим детям, очень много времени им уделяла, с ними занималась. Другие люди мне тоже помогали. У моих детей есть замечательный духовник – отец Владимир Воробьев, который и меня поддерживал в это трудное время.  Я часто мысленно обращался к своей почившей матушке, мы с детьми всегда бывали на могилке у нее в памятные дни и всегда просили её помочь нам. Когда она умирала, люди спрашивали её: «Как же, матушка, не боишься умирать? На кого ты детей оставляешь?». Он отвечала, что оставляет на Матерь Божию. И вот её вера оказалась непосрамленной, потому что четыре  мои дочери выросли, трое замужем за священниками, одна замужем за врачом, который мне много помогает. У меня 11 внуков. Все мои дочери в память о маме своим первым дочерям дали её имя – София.

 - Каких замечательных духовных людей на своем жизненном пути Вы встречали?

 - На моем жизненном пути было немало замечательных людей. Самой главной для меня была не личная встреча, но встреча письмами, с отцом Павлом Троицким. С ним меня познакомил о. Владимир Воробьев. Это замечательный святой XX века, абсолютно прозорливый исповедник веры Христовой, проживший долгий XX век, сидевший в лагерях, тюрьмах, начавший свою жизнь в Даниловом монастыре, окончивший свою жизнь в каком-то тайном месте, скрывший себя от людей, но очень много писавший писем. Письма от него получали: о. Владимир Воробьев, о. Дмитрий Смирнов, о. Александр Салтыков, матушка Иулиания Каляда, игумения Зачатьевского монастыря, о. Глеб Каледа, о. Александр Куликов, о. Валентин Асмус, наверное, и другие замечательные пастыри. Батюшка  руководил нашей жизнью, в письмах мы задавали ему вопросы. Благодаря своему дару, он иногда отвечал на письма, которые еще не получил. Отец Павел  нередко предупреждал нас о каких-то сложностях, трудностях, его молитвами совершались удивительные чудеса. И вот эта встреча с ним помогла мне на моем священническом пути, дала мне правильные ориентиры, понимание того, что такое духовная жизнь. Если бы не отец Павел, который помогал мне выбрать правильный путь, наставлял, предостерегал от ошибок – не знаю, что было бы со мной.
      Мы пытались найти отца Павла, зная название селения в Тверской области  по телеграмме, которую от него получил о. Всеволод Шпилер. Однако нам это не удалось. В письмах святой старец писал, что он хотел бы остаться неизвестным, как миллионы людей, которые скончались в XX веке. Видимо, это его желание пересиливает все наши усилия по выяснению места, где он похоронен.
     Я, даже будучи священником, иногда колебался в вере, поскольку к ней пришел уже взрослым. Однако на все искушения я отвечал: «Если есть отец Павел – значит, есть Бог». Я сожалею, что так мало сделал из того, что он мне писал, что, зная такого великого святого, я сам остаюсь таким никчемным и грешным.
     Кроме отца Павла, я знал таких замечательных людей, как о. Павел Груздев, о. Тихон Пелех. Знаком я, и с современными пастырями. Господь благословил меня дружбой с отцом Дмитрием Смирновым. Мой духовник - отец Владимир Воробьев, ректор Свято-Тихоновского православного университета, который мне очень много помогает в решении духовных вопросов. Когда стало ясно, что моей жене жить осталось немного, он пригласил нас с детьми к себе на дачу. Вся его семья окружила нас удивительной любовью и разделила с нами все скорби и трудности, связанные с болезнью и смертью матушки Софии.

 - Владыка, жизнь преподносила Вам немало неприятных сюрпризов. Что Вы делаете, когда Вам бывает грустно или плохо?

 - Когда мне бывает грустно или плохо, я молюсь Богу. Это единственный способ выйти из всех трудных жизненных ситуаций, и, пройдя уже много испытаний и искушений, я могу сказать всем, что Бог никогда не оставляет нашу молитву без ответа. Я могу засвидетельствовать, что Бог всегда помогает, если ты просишь Его, если ты не отступаешь, если ты не перестаешь молиться, если ты борешься с возникающими соблазнами, если ты каешься, просишь Бога о помощи.

 - Вы являетесь руководителем Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви. Расскажите о работе, которую Вы проводите 

Работа заключается в том, чтобы поддержать все те благие добрые начинания, которые есть в нашей Церкви, все дела милосердия, которые совершаются у нас. Мы стараемся призвать к социальному служению как можно большее количество людей, стараемся исполнить все благословения священноначалия, Святейшего Патриарха.

 - Владыка, расскажите о традициях празднования Пасхи и Рождества в вашем отделе?

 - У нас за последние двадцать лет сложились традиции празднования Пасхи и Рождества в Свято-Димитриевском больничном храме. В эти дни мы посещали больницы, социальные учреждения, детей-сирот, детей-инвалидов и много времени отдавали именно этому. Я думаю, что эта традиция должна быть и здесь, в Смоленске, потому что Святейший Патриарх навещает нуждающихся и страждущих, даже бездомным были розданы тысячи подарков от его лица, так что эти традиции надо обязательно возрождать.

 - Владыка, у каждого священнослужителя есть любимый святой отец, творения которого он любит больше всего читать. Творения какого святого отца Вы больше всего любите читать?

 - Чаще всего я читаю Авву Дорофея, он был сам начальником монашеской больницы. Его писания являются азбукой духовной жизни. Если в Лествице нас (людей недуховных) многое может соблазнить и многое может напугать, то у Аввы Дорофея можно читать все, и все, что он пишет, применимо не только к монашеской жизни, но и к жизни в миру. Поэтому это мой самый любимый из святых отцов. 

- Владыка, нам хотелось бы узнать о Ваших музыкальных предпочтениях.

 - Я очень люблю Баха. Нравятся мне произведения других композиторов, Свиридова, Моцарта, Вивальди. Но все-таки никто, как Бах, так меня не радует.

 - Каких светских авторов вы больше всего любите читать? Какие произведения литературы вам более всего нравятся?

 - Читать произведения писателей мне не всегда интересно, ведь жизнь богаче самого гениального творческого человеческого замысла.  Описать то, что в  жизни происходит, невозможно. В последнее время я очень люблю читать мемуары или дневники. Последние чаще, потому что воспоминания не всегда соответствуют действительности. На собственном опыте я убедился: ты пишешь совсем не то, что было на самом деле. Ты это понимаешь по-другому. Дневники же отражают настоящую жизнь.

 - Владыка, вы уже больше месяца находитесь на Смоленской кафедре, каковы ваши впечатления о нашем городе и области?

 - В Смоленске ритм жизни совсем не такой, как в Москве, люди здесь проще, добрее. Смоляне смиренные люди, более спокойные, общаться с ними гораздо легче, нет такого накала страстей. Конечно, всякое бывает и здесь, на Смоленщине. Везде есть и грешные, есть и святые, добрые люди.
      Встречи с людьми светскими меня очень радуют. Среди них есть замечательные люди, верующие, православные, радеющие о спасении душ людей, о возрождении Смоленщины. Например, директор птицефабрики отдала свое помещение под храм. Таких людей, слава Богу, очень много.
     Я сегодня в храме встретил женщину, которая подарила мне цветы, хлеб и соль. На мой вопрос: «Вы здесь староста?» - я получил ответ: «Я здесь никто». Я очень рад, что на Смоленской земле я встречаю таких смиренных людей.

 - Спасибо, владыка, за интервью. Будем надеяться, что наши встречи станут регулярными. Храни Вас Господь!

Беседовал Константин ЗАБЕЛИН

2011 г.