Поэзия Романа Усачева

     ***

Вдруг вспомнил о тебе,

И всё меняет ход...

бегут минуты вспять,

И чувствуется холод.

Я пробую писать,

Но слог уже не тот,

За окнами чужой

И незнакомый город.

Всё знаю наперёд,

Но кто тому виной,

Что вспомнил о тебе

Сегодня слишком поздно?

Случайно напишу

дрожащею рукой,

Но как назло не то

И как назло, лишь прозу.

Вдруг вспомнил о тебе,

Но жизнь меняет звук

Привычная тоска

Звучит в душе фальшиво.

Луна над головой

рисует новый круг,

Я знаю, есть страна,

Где всё меж нами живо.

Я знаю, есть страна,

Где всё меняет ход,

Бегут минуты вспять

И не бывает поздно...

Я пробую писать,

Но слог уже не тот…

И мы давно живём

Одной лишь только прозой.

***

Господи

имя твоё повторяю, Господи,

тебя одного умоляю... у пропасти

скажи мне,

куда идти?

гордостью.

я опьянён гордостью.

я живу не на той должности,

но с неё не могу уволиться.

Ты за это меня

прости.

солнце

в небе весеннем плавится.

я подвластен обычной зависти,

и обычной земной радости...

как и другие

люди...

убиваем

друг друга мыслями

будто наши слова - выстрелы,

а я повторяю, как истину:

не люби, -

нелюбим будешь.

где-то небо

бескрайне - синее

и деревья покрыты инеем,

мною правит порой уныние

и подталкивает

к пропасти...

я молю

укажи спасение

от неверия и сомнений,

за грехи мои дай прощение

Господи...

           ***

Молодость - вызов Богу

Зрелость -  сомнения,

А старость берёт в дорогу

Смирение.

Молодость - дверь на распашку,

Года - закрывают двери,

Мне часто бывает страшно

От моего неверия.

По магистрали юности

Много людей проносится.

скорость - сестра безумия,

мудрость - слуга одиночества.

В этом весеннем городе,

холод бежит по коже.

Мы платим за ложь дорого,

за правду ещё дороже.

Молодость - вызов Богу

Зрелость -  сомнения,

А старость берёт в дорогу

Смирение.

 

     ***

Ты не любила Бродского,
Я - не любил всё новое:
Сапгира и Заболоцкого,
И даже мадам Полозкову.

Ты - не читала Клюева,
Больше любила Есенина,
А я говорил - "да ну его" -
У всех есть своё мнение.

Насколько же мы не похожи -
Не передать словами...
Но может, с тобой всё же 
Сойдёмся на Мандельштаме?

  ***

Всё проходит обыкновенно
Даже чувства несовершенны.
Вкус и запах, увы, не вечны,
Как любить тебя бесконечно?
Человечно, со всеми ошибками:
Очень крепко и очень зыбко?
Одинаково и по-разному,
Очень ветрено, но привязано.
Как любить, чтобы знать наверное
То, что будем с тобою верными?
Сквозь сомнения и потери
Прорастает порой доверие.
Становись для меня случайною:
Самой ясной и самой тайною,
Самой кроткой, но самой вечною,
И сердечной, и бессердечною.
Совершённое несовершенно,
Всё проходит обыкновенно
Как любить? чтоб друг друга снова 
Понимать... Даже с полусл...?

           ***

Я разлюбил.

И значит, я остыл.

Задумчиво скитаюсь по квартире

И, кажется, твой запах в этом мире

Отныне тишину заполонил.

Я разлюбил,

Тому виною страх.

Но не сужу сегодня слишком строго,

Ведь новый день по-своему неправ,

И в нем тебя, всё также

Слишком много.

Невидимая музыка дорог,

И километры

Километры

Пыли.

Но верится, лишь тот не одинок,

Кого  чуть-чуть,

Недолго,

Но любили.

Кого чуть-чуть знобило

По-весне,

Кто приходил сквозь утреннюю морось…

Любви порой так мало, что тебе

Достаточно…

Услышать чей-то голос.

Любви порой так мало, что вокруг

Смеркается и холодно и сыро…

И кажется,

Что эха

 тихий звук…

Шаги твои оставили в квартире…

Но если страшно, -

Только не молчи

Пусть ноты на рояле западают…

Любовь, как звук, как музыка в ночи

Её всегда

Чуть-чуть…

Но не хватает...

                 ***

Не зря

Венчает день заря.

И сотни птиц,

 Очнувшись ото сна,

Поют всем  нам,

Что жизнь бежит

Не зря.

Не зря.

Наверное,  не зря,

Мы всё вокруг меняем под себя…

Бежит трамвай,

Сквозь полночь говоря,

Что этот день закончился

Не зря.

Вновь на рассвете

Песня соловья

Разбудит мир,

И мокрая трава

Примнётся под ногами,

Говоря:

Ты шёл к любимой,

Видимо,

 не зря.

И пусть прошло.

И больше никогда

Не повторится нежная заря…

Я знать хочу, и верить сквозь  года,

Что полюбил

Не зря тебя.

Не зря.

                         ***

Счастье прячется ночью за красными окнами.

Одиноко.

А ты промокла…

И пальто так скукожилось,

Сжалось.

Он тебе не звонит из жалости.

Поезда дребезжат…

 Усталость

Каблуками в ушах цокает.

Ты проходишь знакомые площади,

Жизнь – 3D,

А любовь всё площе,

И на башнях часы грохочут,

Тишину, раздевая, громом.

А ты ищешь его на ощупь,

Только в сердце твоём – всё проще:

Не бежит, а на месте топчется

Метрономом.

Стены жёлтые пахнут осенью,

Кто-то шепчет тебе:

«Брось его.

Всё так просто  не видишь что ли?»

Только все фонари в агонии,

Под ногами асфальт, как море

И наружу всё слёзы просятся,

Забывая об алкоголе.

Счастье ночью

За красными окнами. Ты промокла.

Дождь забрался к тебе под кожу...

По дорогам машины мечутся.

Есть болезнь,

Что уже не лечится…

И сказать и открыться сложно…

Так бывает порой

Одиноко.

                              ***

Земля разделена на сотни стран,

Но полнится всё истиной простою:

Что если этот мир нам Богом дан,

То, значит, - Бог один над всей землёю.

Когда огонь съедает города

И боль, и страх предчувствуем незримо,

Мы землю не разделим никогда,

Ведь небеса над нею неделимы.

          Последнее стихотворение или «Цветы от Маяковского».

Стихами всего не выплеснуть,

Стихи, как вода о оскалы –

Разбиваются мелкими брызгами,

Париж – это город нищих

В котором  я вас оставил…

А нынче скажите – помните?

Как вам под ноги падала

Громада моей беспомощности,

Париж  - это город полночи,

Живущий, одними снами.

Жалеть  - я ведь знаю – не о чем.

Где-то меня цитируют,

Да только вся жизнь – мелочна,

А я бы всё бросил, любимая

Бросил и эмигрировал…

Исколесив все страны

Я как Онегин мучаюсь…

Вам напишу: Татьяна,

Как жить – воспоминаниями?

Париж мой без вас рушиться.

Отдам. Пусть частичку крохотную:

Я знаю, что вам страшно,

Слышать…

Голоса моего грохот,

Вам.. только вам подвластный…

Умру, все приходят к этому…

Но помните меня не поэтом.

Таким же как все – на свете,

Запомните, - человеком…

Который был болен вами…

Скажу, не для слова броского.

Любовь мою неустанную…

Примите… хотя бы

Цветами

 «Цветами от Маяковского»

       ***

Жёлтая трава,
Мокрая от росы.
Где-то твоя Нева
Вновь развела мосты.

Любовь - на один раз,
Счастье - водоворот.
Боль приучила нас 
К тому, что вся жизнь -
развод!

Природа не знает сна.
Шёпотом тополей
Поздняя весна
Вдруг развела людей.

Мучает вопрос:
Как заглушить боль?
А на кресте - Христос
Руки свои развёл...

***

Измученная...
Входишь в комнату:
Высохшая,
Неглубокая.
И говоришь:
"А помните?
Мне было без вас 
Одиноко..."

Задумаюсь...
Глаза всё те же
И голос знаком 
До боли,
Только
В стакан нежности
Брошена
Горсть 
Соли. 

Привычная....
Платье сбросила.
Губы,
Как снег -
Тают.
"А помните 
Прошлую Осень?
Мне так её
Не хватает"

Громко...
Шаги роняешь.
Уходишь...
Обмолвиться
Нечем...
Но вдруг, на прощание:
"Знаешь,
Мне стало чуть-чуть 
Легче..."

             

          ***

Мы встречались по средам

В каком-то дешёвом и старом кафе,

И я каждый раз обещал уехать,

И навсегда о тебе забыть.

Но мы снова встречали

И говорили о разном,

Но не о нашей любви.

Так надо, а может быть, так повелось у людей

Обманывать себя и друг друга,

Так же как ваза обманывает цветы

Застоялой и мутной водой.

Но только нельзя подарить жизнь, тому

Что уже сорвано.

Мы встречались по средам,

А после когда остывал чай.

И ты возвращалась к мужу и детям

Я долго молчал и смотрел на тени,

Разбросанные повсюду,

Тени случайных счастливых прохожих.

Разве можно сделать ещё больней,

Чем сказанным по ошибке,

И сделанным по неосторожности?

Мы встречались,

И больше никто не знал,

Как ты смеёшься, и как ты бываешь прекрасна,

Пока не остыл чай.

Пока мы с тобой говорим,

Говорим обо всём…

Но не о нашей любви.

                   ***

Не страшно,

Когда расстаются люди,

Крича и бранясь в след,

Страшно, когда отпускают друг друга

Молча.

Страшно когда, возвращаются снова,

В дом, где никто не ждёт,

И по привычке включают свет,

И сходят с ума от мысли,

Что бывает наоборот.

Не страшно,

Когда обезумев от злости

 хлопают дверью,

Страшнее, когда закрывают её на замок

И время, словно судья надменный -

Подводит итог.

Страшно, когда по квартире разбросаны вещи,

Бумаги подписаны нервно по обе стороны

И только прошлое – перевешивает,

никак не делясь поровну,

А мы по привычке включаем свет,

И губы сжимаем, чтобы не чувствовать горечь.

Не страшно, когда проклинают друг друга в след…

Страшно…

Когда расстаются

Молча.

                           ***

Это ли сумасшествие или просто настал сентябрь?

А у меня из вещественных доказательств осени

Только клочок бумаги,

Исписанный неровным подчерком.

Это ли сумасшествие или просто уходит лето?

Желтеет листа,

А я становлюсь в очередь

За смертью и за обратным билетом

В прошлое.

Это и есть безумие?

Или так просто

Неодолимо хочется…

Петь, как гитарные струны

И говорить, что

Сентябрь…

Сентябрь – ещё не осень.

                           ***

Море под вечер вздыхает устало:

Волны бесшумно о берег плещутся….

Чтобы влюбиться –  нужно так мало,

А чтобы любить –  нам не хватит вечности…

Мы научились бояться ветра,

Подводных камней и доверчивых взглядов.

Важно на помощь прийти незаметно,

Но только сложнее – всегда быть рядом.

Часто бывают такие приливы,

Что даже моря океанами кажутся,

Но между любить, или быть любимым

Есть бесконечно - огромная разница!

Волны бушуют и бьются припадочно,

И в небо взлетают осколками брызги,

Чтобы влюбиться – мгновенья достаточно,

А чтобы любить – не хватает –

Жизни.

                Неотправленное письмо

Бывают такие встречи, которые всё меняют,

И после уже немыслимо оставаться прежним.

Откуда взялось это чувство,

Что я вас давно знаю

И что влюблён… Так наивно и безнадежно?

Вы стояли… замёрзшая… только с мороза,

Снежинки ещё не растаяли на ресницах…

Вы что-то спросили почти серьёзно…

А я вдруг подумал как мало…

Как мало…

Нам надо, чтобы влюбиться.

Бывают такие встречи, которые всё меняют,

И кажется прошлое глупою чьей-то шуткой,

Я что-то в себе каждый день теряю,

Теряю…

Становясь охладевшим и менее чутким…

Как всё могло  за мгновение перемениться

Вы стояли – скромная и красивая до безумия

А я превратился в мальчика – гимназиста:

Готового умереть  от одного поцелуя…

Видно даже у Бога бывают сомнения…

Ему тяжело и так грустно под вечер.

И мне казалось – почти преступлением,

Если я вас никогда не встречу…

Вы куда-то спешили, задумчивая и чужая

А снег заметал всё вокруг… заметал.

Как странно бывает,

Я вас не знаю,

Но целую жизнь

Ждал.

***

Время…

спряталось за стёклами старых часов,

Время, уселось на ржавый маятник и свесило ноги…

Оно постоянно куда-то спешит,

Но если приглядеться, и прислушаться,

То понимаешь, как трудно…

Трудно считать минуты.

Время, оно  такое же, как и мы:

Не замечает, как с деревьев слетает листва,

И озёра покрываются салафановой плёнкой…

Оно прячется в этих старых часах

Боясь разговаривать громко.

Откуда  берется  неведомая сила,

Что глубоко внутри, толкает,

Торопит секундную стрелку,

Даже когда все забыли,

Как страшно прийти не вовремя?

А маятник мечется, напоминая,

что бывают такие поступки,

Которые делают больно

И которые не исправить.

Время - избыточно,

Словно рубашка, купленная на вырост,

неуютно… тело твоё укутывает…

Но как же так получилось,

Бегут минуты…

И хочется… почему-то…

………………………………….

Время примерить

На пару размеров больше…

             ***

Законы - рукою написаны грубой

И нет в этом мире страны такой,

Где выживет правосудие…

Мы всего-навсего люди –

Жестокие порой…

Вот вам и случай, почти немыслимый

Случился в Америке, стыдно признаться.

Посадили мальчика на стул электрический

Чернокожего мальчика лет пятнадцати…

Не был оболтус известным гангстером

И вырос не в лучшем районе,

Ему бы ходить на танцы

И наслаждаться свободой.

Но законы, не терпят вольного мнения, -

Говорили юристы из Принстона…

Посадили мальчишку за подозрение,

Подозрение в двойном убийстве.

А  мальчик, тот мальчик - ростом не вышел

Было и страшно ему и обидно,

чтобы на стуле казаться выше,

Сел он на толстую-толстую библию…

Вот вам и случай почти немыслимый,

Бесчеловечные, если признаться.

Но для правосудия, так уж вышло,

Мы все чернокожие лет пятнадцати.

Проносятся эхом по миру судьбы…

Так было и будет из века век:

Пишут законы люди,

А страдает от них Человек!

                     ***

Я называю именем другим
Чужую ложь, предательство и злобу,
И женщину не самой высшей пробы
Я называю именем другим…

Я называю именем другим
Отчаянье, вползающее в душу
И клятвы, что не раз еще нарушим,
И чувства, что однажды предадим.

Я называю именем другим
Любовь, что начинается случайно,
Прекрасное по-детски ожиданье
И небо, что по-прежнему бескрайне
Я называю именем другим…

Но не твоим.

                         ***

я привыкаю ко всему:

К плохим вещам,  плохой еде и поверхностным людям

Я привыкаю, и больше не требую ни от кого

Понимания.

А дождь барабанит по крыше,

Течёт по трубам,

Так глупо просить у него

Молчания.

Я привыкаю каждый день,

Воздух глотая пропитанный дымом,

К тому, что порой приходится

Строить себя заново:

Строить себя – крепкого, надёжного

И нелюдимого

Из пыли, из пепла

И воспоминаний.

Страшно, но я вдруг привык к тишине,

Не той, что спрятана в утреннем зное,

Не той что змеёю пригрелась

У раскалённых камней.

Я привык к тишине,

Которую создали двое

Когда-то влюблённых

И близких когда-то

Людей.

Она танцевала,

Чаще в безлюдных барах,

Выходила на сцену, одевая чужую кожу.

А взгляды случайные терзали её и жалили

Не осторожно.

Она танцевала,

Музыкой израненная,

Плавилась, как восковые свечи,

И капельки пота падали,

Падали ей на плечи.

Но когда замирали

Тонкие линии тела.

И на потолке угасали звёзды.

Она поднимала несмело

И жадно глотала губами

С пола

последний воздух.

Предательство

По воздуху летало приторным

Запахом раздавленных яблок,

И вязаный старый свитер

Пропитывался

Морозом.

Предательство

На тёплую землю просыпалось,

Словно соль из пакета рваного,

И облака изранило

Дыханием паровоза.

Собирая листву

Обугленную,

Почерневшую от сырости,

Казалось сквозь полнолуние,

Что мир проглотил звуки…

И осень стоит на паперти, -

Просит у неба милостыню,

А снег, словно тридцать серебряников,

Падает ей в руки.

Мы долго говорили в полутьму.

Я шёл курить, а ты не унималась,

И пепел развевался на ветру,

За подоконник пальцами цепляясь.

Мы долго говорили, но слова,

Звучали в коридоре будто эхо.

Кружилась и гудела голова,

А ты клялась куда-то переехать.

Когда проходит лёгкость первых встреч,

И вечером необъяснимо грустно.

Нам всё трудней от осени сберечь

По-детски неуверенные чувства.

Нам всё трудней, проснувшись поутру,

Забыть неохладевшие обиды,

Я шёл курить, а слезы на ветру

Туманились и прятались из виду.

Мы долго говорили, а потом,

Я уходил безмолвно. Не прощаясь.

Кружился пепел вьюгой под окно,

За подоконник пальцами цепляясь.

Снег таял, не дотронувшись земли.

Снег таял. И казалось, что повсюду

Бегут куда-то люди от любви,

Не чувствуя ни капельки друг друга.

И вьюга становилась всё сильней,

И леденели тонкие деревья,

Казалось, всё больнее и больней

Не чувствовать привычного доверья.

Такая неспокойная пора,

А, может, это просто межсезонье,

Вновь тянутся подолгу вечера,

Сквозь дрёму и холодное безмолвье.

Снег тает, не дотронувшись земли.

Снег тает, и я чувствую, повсюду…

Бегут куда-то люди от любви,

Но тянутся отчаянно друг к другу.